Юрий Злотников: «Задавать вопросы и не завершать действия»

Юрий Савельевич Злотников происходит из славной когорты шестидесятников — на них, как на опорных конструкциях, до сих пор держится современное русское искусство. Но биоритм и сегодняшней работы Злотникова поразителен — он словно не останавливается ни на минуту и постоянно расширяет фронт эксперимента, фиксируя в сотнях или даже тысячах набросков обуревающие его идеи и образы.

Удивительны нарастающая процессуальность и азарт творчест­ва, свобода, смелость и чистота художественных решений — там, где уже, казалось бы, сам возраст, опыт и статус взывают к успокоению и законченности, Юрия Злотникова и сейчас влечет ко всему неопро­бованному — новым формам, средствам, технологиям. Не так давно его живопись успешно прошла испытание архитектурой (панно в од­ной из гостиниц в центре Москвы). Стало ясно, что наше искусство многое потеряло от того, что Злотникову не были предоставлены стены для росписи, как Матиссу или Шагалу. Художник нашел для живописи и другую, чрезвычайно современную, если не сказать, модную форму. Он заинтересовался печатью на холсте и создал вы­ разительные постеры, которые позволили ему соединить в границах одной картины анализ и синтез, фрагмент и целое, процесс и резуль­тат. Эти вещи, по остроумному замечанию критика Андрея Ковалева, «выглядят так, словно их оттиснул высший разум, причем сразу на жестком диске».

Галина Рябчук и художник Юрий Злотников

Художник Юрий Злотников вошел в искусство стремительно и ярко, предъ­явив художественному миру на рубеже 1950—1960-х годов работы, раз и навсегда обеспечившие ему место в истории. Знаменитые «Сигналы» не только вернули живописи формотворческую энергию, утраченную со времен авангарда (Злотников, несомненно, отталки­вался здесь от Мондриана и Малевича), но, обладая самостоятель­ными ресурсами, вышли на орбиту актуальных тенденций европей­ской геометрической абстракции. Искусство, по Злотникову, являет­ся «системой направленного интеллектуального регулирования спонтанных реакций психики». Оно ловит «сигналы» тактильно-чувст­венных переживаний и физиологической моторики человека, объек­тивируя их в закономерном языке элементарных геометрических знаков. «Сигналы» опираются на реальный интерес к математике, ки­бернетике, психологии и выглядят серией продуманных научных экс­периментов. Эстетика логики, формул, доказательств, организации, рациональных решений, романтическая вера в разум, способный вы­вести универсальный закон, постичь объективную истину... Будучи абсолютным выражением «духа времени», «Сигналы» словно излуча­ют энтузиазм эпохи НТР. Он делал их с мыслью о жизненном приме­нении — от медицины, психологии, эргономики до дизайна и строи­тельства.

Юрий Злотников. Из серии «Автопортреты». Бумага. Смешанная техника. 13Х9,2. 1960-163.

Радикалом Злотников был вовсе не только в абстракции. Вскоре после «Сигналов» он пишет серию автопортретов, которая также не имеет аналогов в русской живописи тех лет. Их отличает немыслимая тогда дерзость, равно относящаяся и к предмету изображения, и к манере исполнения. В ряде листов художник, пренебрегая условно­стями и нарушая всяческие табу, с вызывающей откровенностью представил себя в «костюме Адама», нисколько не приукрасив своего отнюдь не атлетического тела. Обществу подчиненных, испуганных и управляемых он отважно продемонстрировал внутреннюю независи­мость, усиленную молодой самоуверенностью. И вместе с тем неза­щищенность «я» художника от любопытных и травмирующих «взгля­дов» судьбы, зрителя, социума. Вспоминается из Галича: «вот стою я перед вами, словно голенький» — только тут без «словно». Не мень­шей смелостью и остротой отличалось пластическое решение обра­за — резкая, свободная форма, синкопированный ритм, концентри­рованный цвет, хаотическое движение линий и пятен.

Автопортреты сравнимы с «Сигналами» — по внятности и резуль­тативности поставленной задачи, по исследовательской направлен­ности и концептуальному характеру замысла. Злотников не отдался всецело «стихии эмоционального самовыражения, экспрессии» (ис­пользую слова самого художника), он и здесь сохранил ту же анали­тическую установку. Отсюда принцип серийности, повтор мотива и открытость приема (зеркало, отражение, вглядывание), последова­тельность постепенных отклонений сюжета (действие, одежда, фор­мат и постановка фигуры, ракурс и точка зрения, интерьерное окру­жение), изменение живописно-пластических условий (скорость и ха­рактер мазка, цветовая гамма, степень обобщения, способ кладки и густота красочного слоя).

Юрий Злотников на фоне своей работы «Улица Горького»

С середины 1960-х годов в творчестве Злотникова наступает пе­риод «метафорики», продолжавшийся до конца 1980-х. В центробеж­ных, «множественных» композициях, где царят нелинейные, «порывистые», живые формы, возникает всеохватная картина мира, прони­занного единым ритмом непрерывного и напряженного становления. Здесь синтезированы пространство и время, свет и тьма, жизнь и смерть, природа и культура, география и история, человек и вселен­ная. Здесь, прямо по Пастернаку, «в пространствах беспредельных горят материки» и слышится, как у Заболоцкого, «ожесточенное пе­ние ветров». Метафора, на которой основан этот новый, экспрессив­ный язык, зиждется на принципах ассоциативного формообразова­ния, сохраняющего в отвлеченной импровизации мерцающее присут­ствие преодоленной и преображенной реальности. Злотников приду­мал выразительнейший способ «изображения» человечества: при по­мощи бесчисленных скоплений коротких зигзагообразных штрихов, извилистых и трепещущих, в которых угадываются силуэты людей. «Человеческой массой», словно «мыслящим тростником», прораста­ет у Злотникова само пространство.

В произведениях последних 10—15 лет Злотников, как чуткий при­бор, улавливает «позывные» процесса мышления, закрепляя его в особой системе знаковой записи. Композиция напоминает о руко­писном черновике или компьютерном дисплее — знаки отдаленно по­хожи на обрывки формул, графиков, схем, на разряды и волны элек­тронных приборов. Они летят, сталкиваются, путаются, наслаивают­ся, пересекаются, касаются и перечеркивают друг друга — ход мыш­ления, результатом которого является то или иное логическое реше­ние, иррационален и непредсказуем.

Юрий Злотников, заместитель директора СОХМ Константин Зацепин, культуртрегер Илья Саморуков

Одновременно Злотников в бесчисленных листах и полотнах слов­но тестирует саму абстракцию, снова и снова подтверждая ее спо­собность быть универсальным языком пластического мышления.