Два мастера - Александрас Мацияускас и Ромуальдас Пожерскис
- Автор: Валерий Стигнеев
Литовская фотографическая школа общепризнанна как уникальное явление в искусстве: яркий стиль, мощное содержание, нравственное начало во многом определили ее своеобразие. Лицо школы отражает творчество ряда ведущих мастеров. Александрас Мацияускас и Ромуальдас Пожерскис, фотографы талантливые и самобытные, в их числе. Они начинали в разное время, но судьба распорядилась так, что один стал учителем, а другой учеником.
А. Мацияускас родился в 1936 году, вся его жизнь связана с родным Каунасом. Здесь он закончил среднюю школу, работал на заводе сельхозмашин, потом фоторепортером в газете «Вечерние новости». Он один из тех, кто вместе с Вилюсом Ясинявичюсом, Витасом Луцкусом и Виталием Бутыриным создавал в 60-е годы Каунасский фотоклуб, сыгравший значительную роль в становлении современной литовской фотографии. Первая персональная выставка Мацияускасв состоялась в музее Чюрлениса (1968), в последующие годы его работы экспонировались на выставках в Ленинграде, в Национальной парижской библиотеке, в галерее фотографии в Варшаве, в музее в Арле, в брюссельской киногалерее, в библиотеке ООН в Нью-Йорке. Выставочный список 80-х годов особенно велик. А затем состоялась персональная выставка мастера в Англии, а в издательстве «Таймс энд Хадсон» вышла монография, отобразившая его творческий путь за тридцать лет.
Фотография Александраса Мацияускаса
В первые же годы А. Мацияускас заявил о себе, смело обращаясь к режиссуре, создавая метафорические по стилю работы, в них использовалось крупное зерно и графичность контрастной печати. Он как бы «лепил» художественный образ по ходу съемки, при лабораторной отделке не избегая даже приемов монтажа. Когда в своей «первомайской серии» он обратился к «фотографии жизни», то обогатил ее непривычной в то время пластикой широкоугольной оптики. Нащупав принцип новой творческой манеры, Мацияускас и Константин Кондаков с блеском утвердили ее в цикле «Базары», где главным героем являлся литовский крестьянин, его характер. Предметы сельского быта также обретали в этих снимках особую значимость.
Экспрессия и динамика выводили эти предметы-знаки, предметы-символы на первый план. Базар у Мацияускаса — это стихия народной жизни, сплетение характеров, гротеск и юмор, выплеснутые зрителю. В конце 70-х в цикле «Ветеринарная клиника» проблема бытия приобретает у автора еще большую цельность и заостренность. На снимках — страдание живой плоти «братьев меньших» и рядом люди, их спасающие. Образы врачей решены обобщенно, нередко монументально, они прочитываются как символы, несущие добро. Иногда кадр воспринимается с почти физически ощутимым криком боли и тогда весь цикл может служить подобием ноева ковчега. В этой работе торжествует гуманистическое начало и сострадание, побеждающие боль и смерть.
Фотография Александраса Мацияускаса
Естественным продолжением темы стал экологический цикл. Деревья, коряги, растения, раз давленные цивилизацией, обугленные, искалеченные, «заговорили», «закричали», требуя помощи и защиты. Здесь «кричащая» немота взывает к милосердию, снова и снова возвращает нас к вопросу: что есть человек и где мера его деяний?
В последнее время Мацияускас развил эту тему в суровой и жесткой по материалу серии «Память», созданной как раз мышление о жизни и смерти. Запечатлены кладбищенские памятники и надгробия, эти каменные плоскости, разбившие пространство на клетки и отсеки. Но жизнь продолжается в летучих образах когда-то живших людей, чей облик сохранили выцветающие овальные портреты. Фотография, останавливающая время навечно, здесь она буквально исполняет эту роль...
Ромуальдас Пожерскис пришел в фотографию в середине семидесятых, когда учился в Каунасском политехническом институте. Его творческий взлет был стремительным: в 1977 году на конкурсе молодых фотографов в Арле, во Франции, он получил два главных приза — фотографов и зрителей. Сегодня список наград завершает Гран-при Международной организации Красного Креста и Красного Полумесяца за серию «Последнее пристанище» о доме для престарелых.
За полтора десятилетия персональные выставки Пожерскиса побывали в Америке и многих европейских странах, вышло несколько фотокниг, ему присуждены звание заслуженного деятеля искусств Литвы (1989) и Литовская национальная премия по искусству (1991).
Фотография Ромуальдаса Пожерскиса
Суть фотографии для Пожерскиса в том, чтобы показать реальную жизнь. Такая фотография требует огромных усилий и тот, кто не выдерживает, — сворачивает на более легкий путь. В условиях непростых отношений народа с властью Пожерскис воевал с официозом своими снимками. И то, что он не мог показать или опубликовать их, только усиливало внутренний протест, становилось источником энергии, ведь запрет рождает противодействие. В первом же его цикле «Победы и поражения» за внешним сюжетом угадывалась тема достоинства и чести, тема непокорившегося человека. Затем последовали циклы «Старые города Литвы», «Детская больница», получившие заслуженное признание.
Однако все это время Пожерскис снимал свою главную тему — цикл «Отпущение грехов», — цикл «Отпущение грехов», частично показанный и публиковавшийся под названием «Сельские праздники». Лучшие негативы автор хранил у друзей, не без оснований опасаясь за их судьбу (съемка на религиозную тему официально не одобрялась).
Работа над этим циклом более чем другая была подчинена генеральной идее литовской фотошколы: показать миру, что Литва и литовский народ живы, что они сохранили прочное основание, на котором зиждется здание нации. И если Мацияускас дал фотографическое выражение размаху народной стихии и поставил проблемы выживания в свойственной ему символической форме, то Пожерскис показал духовные истоки стоического терпения и силы своего народа.
Фотография Ромуальдаса Пожерскиса
Грех и покаяние, веру в заветы отцов, плотские радости и кровную связь с родной землей, мир детства как самое светлое и чистое в этой жизни — все это находит зритель в цикле, впервые полно показанном в Чикаго в 1988 году и Москве в 1990-м (в США издан альбом «Литовские паломники» из 80 кадров).
Что значит выразить религиозную идею в фотографии? У Пожерскиса важны и место действия, и атрибутика, и состояние людей, порыв, их охвативший. Но как соединить все в кадре так, чтобы идея обрела живую плоть и мощь? Трудно объяснить эту загадку фотографической формы, ту силу преображения, которой блестяще владеют и Мацияускас, и Пожерскис. Эта сила в их руках обращает фрагменты реальности в полные метафизического смысла картины народной жизни и духовного возрождения.