Секреты мастерства Ивана Айвазовского

В жизни знаменитого художника Ивана Константиновича Айвазовского была одна подлинная страсть, служившая ему неисчерпаемым источником вдохновения — море. На его великолепных картинах лунные дорожки словно светятся — так, что зрители искали за холстом лампу (источник света), а прозрачная «волна Айвазовского» вошла в историю мирового изобразительного искусства. Ко дню рождения великого мариниста вспоминаем его такие разные морские пейзажи.

«Морские волны запали мне в душу…»

Уже первое участие в академической выставке принесло успех юному художнику. Картины Айвазовского, среди которых были «Этюд воздуха над морем» и «Вид на взморье в окрестностях Петербурга», получили высокую оценку и стали причиной скандала. Дело в том, что Айвазовский в то время стажировался у французского мариниста Филиппа Таннера, который приехал в Россию по приглашению императора и тоже участвовал в выставке. Ученик превзошел учителя — Айвазовский получил медаль и хвалебные отзывы в прессе, а Таннера упрекнули в манерности.

Иван Айвазовский. «Вид на взморье в окрестностях Петербурга», 1835 год, Государственная Третьяковская галерея, Москва © Public domain

Обиженный француз пожаловался императору, ведь его ученик выставил картины без его одобрения и нарушил субординацию, которую весьма чтил Николай I. Император велел убрать картины Айвазовского с выставки, и только заступничество друзей спасло художника от немилости. А баснописец Иван Крылов так утешал юного гения: «Я видел картину твою — прелесть как она хороша. Морские волны запали мне в душу и принесли к тебе, славный мой… Что, братец, француз обижает? Э-эх, какой же он… Ну, Бог с ним! Не горюй!..»

«Движения живых стихий неуловимы для кисти…»

Почти все свои пейзажи Айвазовский писал не с натуры, а по памяти в мастерской, зачастую давая волю воображению и привнося в картины когда-то увиденные им детали. Темпераментный и увлекающийся Айвазовский считал, что «движения живых стихий неуловимы для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны — немыслимо с натуры». Художник должен запоминать эти случайности, как и эффекты света и теней, и ими «обставлять свою картину».

Иван Айвазовский. «Побережье в Амальфи», 1841 год, Государственный Русский музей, Санкт-Петербург © Public domain

Еще в Феодосии Айвазовский начал практиковаться в необычной для того времени манере письма «по памяти», а окончательно утвердился в ней во время пенсионерской поездки в Италию. В Сорренто он три недели писал с натуры вид, который до него изобразил первооткрыватель русской пейзажной живописи Сильвестр Щедрин, а затем — тот же вид в Амальфи. К удивлению художника, пленэрные работы, на которые он потратил столько времени и сил, оставили публику на выставке равнодушной — в отличие от написанных по памяти восхода и заката в Вико. С тех пор Айвазовский писал, полагаясь исключительно на свою феноменальную память.

Своеобразная манера позволяла художнику работать очень быстро — он не писал многочисленные этюды и эскизы, а лишь делал скупые карандашные наброски. На основе этих заметок он в мастерской восстанавливал всю картину, дополняя ее хранящимися в памяти деталями: тончайшей игрой света, оттенком воды или глубокой тенью.

Почему светится лунная дорожка

Штиль и буря, рассветы и закаты, лучи солнца в невесомо-прозрачных волнах и лунная дорожка, посеребрившая гладь моря, туманы и стихии — Айвазовский писал море в самых разных состояниях. Несмотря на то, что за свою долгую жизнь маринист написал около шести тысяч картин, он не повторялся в изображении водной стихии.

Иван Айвазовский. «Неаполитанский залив в лунную ночь», 1842 год, Феодосийская картинная галерея им. И. К. Айвазовского, Феодосия © Public domain

Одним из его излюбленных мотивов была лунная дорожка. Она словно светится на картинах Айвазовского. Существует легенда, что, когда во время пребывания в Италии художник представил публике на одной из выставок картину «Неаполитанский залив в лунную ночь», зрители и критики пытались отыскать за рамой лампу. Казалось невероятным, что живописец сумел лишь красками, пастозными мазками белил с желтоватым оттенком передать свечение моря, в котором отражается высокая луна. И не раз после художник прилюдно писал марины, поражая зрителей мастерством в передаче игры света.

Иван Айвазовский. «Неаполитанский залив», 1841 год, Государственный музей-заповедник «Петергоф», Санкт-Петербург © Public domain

По другой легенде, английский художник-маринист Уильям Тернер, увидев «Неаполитанский залив» на выставке, был так впечатлен, что сочинил стихотворное посвящение Айвазовскому. Он писал: «…Работа твоя очаровала меня, и восторг овладел мною. Искусство твое высоко и могущественно, потому что тебя вдохновляет Гений». Так художник получил европейское признание: даже Папа Григорий XVI хотел заполучить его картину.

«Я вдруг ощутил на губах соленый вкус моря»

Иван Айвазовский. «Закат на море», 1856 год, Национальная галерея республики Коми, Сыктывкар © Public domain

Под впечатлением от первых увиденных картин Айвазовского Карл Брюллов писал: «Я вдруг ощутил на губах соленый вкус моря». Действительно, когда смотришь на картины живописца, слышишь шум волн и чувствуешь соленое дыхание стихии. Его то бурная, то спокойная жизнь служила Айвазовскому неисчерпаемым источником вдохновения.

Иван Айвазовский. «Туман на море», 1895 год, Государственная Третьяковская галерея, Москва © Public domain

«Царь моря», как называл художника император Николай I, Айвазовский трепетно любил парусники — на его маринах нет чадящих пароходов, только раздуваемые ветром тугие паруса. Зыбкость света и воздуха, их взаимосвязь с водой увлекали художника, позволяя в полной мере насладиться его любимой стихией.

Секрет прозрачной «волны Айвазовского»: техника лессировки

Иван Айвазовский. «Корабль среди бурного моря», 1887 год, Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург © Public domain

Особенно ярких романтических эффектов Айвазовский достигал драматическим изображением разыгравшейся водной стихии или сложной игрой предзакатного освещения. Образ бури часто повторяется в его картинах — и всегда сквозь шторм пробивается луч света, обещающий спасение во тьме.

Иван Айвазовский. «Среди волн», 1898 год, Феодосийская картинная галерея им. И. К. Айвазовского, Феодосия © Public domain

Пронизанные светом, почти прозрачные волны, вошедшие в историю искусства под именем Айвазовского, и кипящие шапки пены художник создавал с помощью техники лессировки, нанося тончайшие слои краски друг на друга. Чтобы добиться эффекта прозрачной волны, Айвазовский часто лессировал ее в основании, придавая ей глубину и цветовую насыщенность. Лессировка не была для него завершающим этапом работы над картиной — зачастую он использовал ее в начале, превращая белый грунт холста в светящуюся поверхность.