Портреты Люсьена Фрейда

Как известно, великий художник Люсьен Фрейд скончался в июле 2011 года на 90-м году жизни. И какой жизни. Тусовки, пылкие женщины, богатые заказ­чики, готовые на всё галеристы, получающееся само собой искусство, деньги, слава и мягкий ореол внука великого психоаналитика. А теперь ещё и залы Национальной галереи — рядом с августейшими борода­чами Гольбейна, чандосовским Шекспиром и пучеглазыми королями ван Дейка. По соседству с вечностью.

Искусство Люсьена Фрейда, как и творчество его великого деда, всегда плохо под­давалось анализу. Любопытная история произошла в начале 1980-х, когда кураторы Королевской академии решили включить в проект, посвящённый новой живописи, по­лотна Фрейда. Думали, искали слова, эпитеты — всё не то. Наконец, нашёлся выход из затруднительного положения. Фрейду подобрали слово — самое красивое и не­конкретное из всех возможных — «инди­видуальность».

Хочешь ощутить настоящий вкус адреналина, жажду победы при максимальном риске и крутое веселье от всего происходящего на экране вашего монитора – скорее приходите на онлайн-сайт http://casino-na-dengy.com. Днем и ночью, 7 дней в неделю, без перерывов на обед все самые лучшие игровые автоматы доступны для вас. Играйте в азартные игры, наслаждайтесь жизнью, а если захотите рискнуть, рискуйте, и надеемся, вам обязательно повезет.

Правда, индивидуальность его была весьма своеобразного, постмодернист­ского жанра. Она впитала в себя всё, чем славилось изобразительное искусство XX века. Ранние тихие шедеврики Фрейда 1940-1950-х годов выдают в их авторе зна­тока живописи ар-деко. Стеклянные глаза и глазурованные лица — из эпохи Великой войны. Странные интерьеры и животные, молчаливые люди (в числе которых и сам художник), держащие странные пред­меты, — в эти работы, словно в зеркало Кокто, гляделся сюрреализм.

В 1950-е годы слизь ар-деко и птичий язык сюрреализма начали тяготить. Фрейд перекроил себя и своё искусство. Теперь он ярый бытописатель, правдивый, же­стокий, телоцентричный, безжалостный к себе и моделям. Он срывал с человека покровы, наполняя ими (грязными, вы­пачканными кровью и красками тряпками) всю мастерскую. Он ломал человеческую анатомию, заставляя моделей принимать неестественные, но столь характерные для его учителей, Шиле и Кокошки, позы Жир­ными мазками художник лепил грубые лица, покрывая их глубокими морщинами, густой щетиной, старческими пятнами. Он жи­вописал обвисшие груди, впалые животы, костлявые пальцы с кривыми, ороговелыми ногтями, тощие ноги и гениталии — всю эту вспученную, сальную, дурно пахнущую плоть, которая оказывается «портретом Тиссен-Борнемиса», «Королевой Елиза­ветой II», «Ли Бауэри», «Фрэнком Ауэрба­хом», «Бригадным генералом» и прочими весьма достойными представителями худо­жественной элиты и мирового истеблиш­мента. И лишь такой гений, как Люсьен Фрейд, смог успешно и дорого продавать эти неприглядные тела, повысив цену и ценность новой фигуративной живописи в десятки раз.

Ольга Хорошилова