Воспоминания о художниках. Владимир Евграфович Татлин.
- Автор: Элий Михайлович Белютин
Владимир Евграфович Татлин родился 28 декабря 1885 года в Киеве. Будущий художник рано начал самостоятельную жизнь, сбежав из дома в 13 лет. Чтобы заработать средства к существованию, он помогал декораторам театра, иконописцам, служил юнгой на кораблях, путешествующих в Турцию, перебивался случайными заработками. Этот этап своей биографии Татлин запечатлел в картине «Автопортрет», изображающей моряка.
Полноценного художественного образования Татлин не получил. Он обучался урывками, сначала в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, затем в Пензенском художественном училище. Из училища в Москве его отчислили в 1903 году за неподобающее поведение и неуспеваемость.
Первый раз я увидел Владимира Евграфовича Татлина у Лентулова. Худой молчаливый человек в широко разношенной, как тогда говорили, фуфайке неопределенного сероватого цвета. Как живописец он уже несколько лет не выставлялся. И, по словам Аристарха Васильевича, поддерживали его в очень нелегких материальных обстоятельствах главным образом театральные режиссеры. Я слышал имя А.Я. Таирова, позже узнал, что были еще И.Н. Берсенев и А.Д. Попов. Лицо Татлина в крупных складках, с крупным носом, с налившимися мешками под глазами говорило о тяжелой усталости. На шутки Аристарха Васильевича он не отвечал и только иногда чуть кивал головой.
Владимир Татлин. «Натурщица». 1913 г. Холст, масло. 143 x 108 см. Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия.
По-настоящему мне удалось узнать Владимира Евграфовича Татлина в подвале на Мясницкой, где он жил в бывшей дворницкой, располагавшейся на уровне много ниже земли. В подвал вело несколько ступенек, куда постоянно заливалась вода. О многих подробностях жизни Мастера позже мне рассказывала Сарра Дмитриевна Лебедева, знакомая с Татлиным с конца 1900-х годов, когда приходила по субботам в наш дом вместе с Робертом Рафаиловичем Фальком и Еленой Михайловной Фрадкиной. Но никогда Сарра Дмитриевна не говорила, почему Татлин оказался в этом подвале, хотя очень много и подробно рассказывала о его мастерской на Остоженке, в бывшей усадьбе Тургеневых. Там он с 1911 года преподавал живопись и рисунок, а среди его учеников были А.А. Веснин, Л.С. Попова, Н.А. Удальцова, В.М. Ходасевич и Р.Р. Фальк. Весной 1914 года, за несколько месяцев до начала первой мировой войны, там же состоялась Первая выставка живописных рельефов.
Владимир Татлин. «Портрет артиста». 1914 г. Холст, масло. 104 х 88 см.
Увидев в дворницкой лицо Татлина, я был потрясен. Передо мной был великий художник, переживающий за весь мир, исполненный такого разочарования, которого не мог вместить. Это была не личная трагедия, хотя в 43-м он потерял сына, а видение страны, которой он посвятил жизнь, своей земли. Создатель самого талантливого архитектурного произведения, чьи идеи и в начале XXI столетия остаются новаторскими, с новыми технологиями, новыми пластическими открытиями, он не был печален. Даже, пожалуй, не потерял веры, что когда-то что-то из его надежд может свершиться. В нем жило огромное разочарование в людях, коллегах, которое и захлестывало его веру в искусство.
Владимир Татлин. «Спасские ворота». Эскиз декорации к эпилогу неосуществленной оперы М.И.Глинки "Жизнь за царя" 1913 г. Картон, клеевая краска.Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия.
Разговаривая с ним, я все время ощущал эту тяжесть, которая была в его глазах, жестах, общей меланхолии. Человек, для которого язык современного искусства был естественным разговорным языком, вдруг столкнулся с партийной машиной, с представляющими ее роботами, которые не хотели ни слушать, ни понимать, но только исполнять «высшую» относительно них волю. Человек, который верил, что с помощью искусства можно изменить психологию людей, который в год празднования первой годовщины революции раскрасил, как невиданный сад, деревья перед Большим театром, для которого искусство было нравственным служением народу, узнал, что все это невозможно, что все это входит в понятие формализма, а значит, вредно и наказуемо.
Владимир Татлин. «Контр-рельеф». 1916 г. Дерево, палисандр, ель, металл.
Но как же оживал, менялся Владимир Евграфович, когда начинал говорить о смысле своих поисков, о поисках новых контактов с эмоциями и внутренним миром человека. И он был по-настоящему рад гостю. При всей явной стесненности в средствах и еде он непременно ставил чай, раз у него находилось несколько пряников, другой — бублики. Та печаль, которая таилась в его глазах, все время сталкивалась с внутренней, безоглядной верой в то, что подлинное искусство все равно победит, утвердится в окружающем, заявит о себе.
Когда я уходил, он долго жал мне, еще мальчишке, руку, полуобнимал и повторял: «Надо верить. Надо. И идти дальше».