Ранний Владимир Маяковский. Часть 2.

Вера Федоровна вспоминала историю издания первой книги Маяковского «Я!». Друзья решили опубликовать его стихи собственными силами, поскольку издателя найти не удалось. Л. Жегин и В. Чекрыгин сделали иллюстрации, Чекрыгин переписал от руки стихи на литографской бумаге. После долгих поисков в Хлыновском тупике была найдена маленькая типография, которая решилась напечатать первую книгу В. В. Маяковского. Обложку придумал сам поэт. Автопортрет: черное пятно и желтый бант. Этот желтый бант был завязан Владимиру Владимировичу Верой Федоровной. Маяковский ходил в нем повсюду, вызывая косые взгляды москвичей.

Самый первый, сигнальный экземпляр книжки был подарен автором Вере Федоровне с трогательной надписью: «Хорошей Вераньке. В.М.». Он сейчас хранится в рукописно-документальном фонде Государственного музея В.В. Маяковского.

Открытка «Вид Кунцева» с пририсованной фигурой. Надпись, сделанная В. Ф. Шехтелъ: «Памятное место свиданий с Владимиром Маяковским. Лето 1913».

Летом, на даче, встречи Веры с поэтом продолжаются. Катание на лодке по Москве-реке, вечерние гуляния по Солдатенковскому (Кунцевскому) парку, в котором было так называемое «проклятое место», о котором написал И.С. Тургенев в романе «Накануне». У векового дуба расстилался плащ Маяковского. У Веры Федоровны свято хранилась открытка с видом этого места, куда она любовно пририсовала поэта.

В своих воспоминаниях Вера Федоровна пишет: «Как это было чудесно, сколько интересных мыслей рождалось, сколько было споров и толков. Владимир Владимирович всегда был так самобытен, так остроумен...»

Несколько позже, в 1915 году, Вера Федоровна завела тетрадь, в которую записывала остроты друзей. Обложкой служил титульный лист журнала «Новый сатирикон» (27 августа 1915 г. № 35) со стихами Маяковского. Кроме того, в тетрадь бережно вклеены вырезки со стихами поэта 1915 года: «Гимн взятке», «Внимательное отношение к взяточникам», «Мое к этому отношение», «Военно-морская любовь», «Великолепные нелепости», «Пустяк у Оки» и другие.

«В середине лета 1913 года, — вспоминает Вера Федоровна, — брат и Вася Чекрыгин уехали... Помню, Маяковский у дуба произнес шуточную прощальную речь, называя меня связующим звеном в нашем тесном кружке.

Рисунки В.Ф. Шехтель.

После отъезда брата и Чекрыгина встречи наши не прекратились. Бывать у нас в доме Маяковскому стало в это время невозможным — родители были шокированы всем вызывающим явлением Маяковского...»

Но запрет родителей достиг обратного результата: они продолжали встречаться тайно. Все свои переживания, восторги и горести Вера Федоровна могла теперь доверить только своему дневнику, записной книжке, стихам и рисункам. Она мечтала нарисовать портрет Маяковского и уговорила его позировать. Он позировал, хотя Вера отмечает, что «плохо». Удивительные по откровенности дневниковые записи сопровождены стихами самой Веры, раскрывавшими глубину охвативших ее чувств:

Вечер разврата
Утрата незнания
Я и не я
Я не знаю сама
Кто на гичках стремлений
Ко страстности вьется
Кто с улыбкой лукавой
Девственность сбросить спешит
Это я обездевила душу
Это я оженила безвольно тебя
Наполнила счастьем море и сушу
Ведь ты не забудешь меня?

Маяковский просил ее не выступать с чтением стихов. Он предупредил: «Веронька, не пишите стишков. Никогда!»

В.Ф. Шехтель. Маяковский. Вид со спины.

В стихах юной Веры Шехтель явно ощутимо влияние поэзии В.В. Маяковского, его стихи она знала наизусть, ведь многие из них писались при ней. Вспоминая об этом, Вера Федоровна говорит, что стихи «нашептывались» Владимиром Владимировичем, Маяковский всегда ходил и нашептывал. «Помню, он идет, я с ним тараторю рядом, а он все время шепчет, шепчет, и раз да же натолкнулся на какой-то столб».

Как это бывает, жизнь развела их. Но в лирике Маяковского можно проследить мотивы, связанные с их юношеской любовью, разрушенной грубым вмешательством родителей Веры. Она вспоминала, как после десятилетней разлуки Маяковский сказал ей: «Вы помните эту фразу: «Теребя перчатки замш»?» Имеются в виду строки:

Вошла ты, резкая, как «нате!»,
муча перчатки замш, сказала:
«Знаете — я выхожу замуж».