ОХОТА ПО ЧЕРНОТРОПУ. Преследуя состояние. Художник Рамиль Абдуллин.

Рано или поздно выпадает первый снег. Лишь явится декабрь, хмурый сеятель снежной крупы, а палую листву обожжёт холодом ранний морозец,  лишь налетит ветер с севера и, озоруя, сорвёт остатки одежд с осин и берёз в перелесках, в полях появляются охотники по чернотропу.

На свою охоту выходит и художник Рамиль Абдуллин с этюдником — понаблюдать суету жителей зимнего леса; здесь заяц проскакал, туг, за­метая следы, петляла лисица, и на утреннюю «Прогулку» вышел важный грач...

А вот сани, скрепя полозьями, нырнули «В туман». В далекой дали клубятся облака, и над сей сты­лой явью, вальсируя, парят снежинки. Сегодня он снова вернётся с добычей. С теми, кто полагает, что его вдохновляют пусть и уныние, Рамиль не соглашается. «Нет, что вы! — мрачнеет он. — Я всегда стремлюсь передать состояние покоя, умиротворенности и надежды».

Вот именно, надежды. В хрупком межсезонье, в крохотном зазоре между электродами осени и зимы рождается её мерцающий свет - свет тихой радости, которая родится из цвета и света, неброской фактуры, упругих линий, слегка пружинящих при прикосновении кисти.

Небо окунулось в студёную воду; и листопад усилился. Исход отшумевшей листвы превратился в полёт экспрессивных брызг. Передний план все ещё теплится охрой и всполохами кадмия, а даль уже светится холодом стали. Так выглядит «Ожидание зимы». И пусть вас не смущает, что ждёт её «зиму» единственный человек на свете. Зовут его Абдуллин Рамиль. Зачем он её ждёт, за какой надобностью, спрашивается, отправился в эдакий туман и морось странный санный экипаж (работа «В туман»)? Куда летят птицы над Агиделью (работа «Полет над Агиделью»)? Всего этого мы не узнаем. Потому что акварель существует не для того, чтобы отвечать на вопросы, она сама по себе — тайна, вечная недосказанность, и каждый сюжет её — фрагмент мистического действа, бесконечного круговорота жизни, а у этого таинства, господа, нет разгадок.

Художник Рамиль Раисович Абдуллин является доцентом кафедры изобразительного искусства художественно-графического факультета БГПУ им. М. Акмуллы, где знакомит студентов с премудростями работы акварелью. А с акварелью, по словам Абдуллина, ситуация довольно тревожная. Сегодня акварель как техника уходит не только из выставочных залов, но и из самого процесса обучения изобразительному искусству, уступая место гуаши и другим «кроющим» краскам, и это не на пользу учебному процессу: акварель дисциплинирует студента, она не прощает ошибок, учит отвественности и точности. Гуашь позволяет быть менее требовательным к себе. Обучающиеся в процессе выполнения работы исходят из того, что у них всегда есть возможность исправить огрехи. Это ведёт к небрежности и рассредоточенности. Нет, Абдуллин отдаёт должное и гуаши, и маслу, и акрилу, но душа его безраздельно принадлежит акварели, той, что хранит фактуру и сияние бумажного листа, прозрачной, великодушной и требовательной, сочетающей в себе простоту и аристократическую щепетильность, свежесть этюда и нежную любовь к деталям.

Сердце у художника человеческое — о четырёх камерах: для зимы, весны, лета... А он поселил в нём осень и растит в нём, словно в теплице, цветы надежды различных её состояний.

КАРТИНЫ ХУДОЖНИКА РАМИЛЯ АБДУЛЛИНА

 Хайдар Кульбарисов

Источник: Журнал Рампа Башкортостана