Башкирский неореалист – художник Ахмат Лутфуллин (1928-2007)

Если сказать сухо, - Ахмат Фаткуллович Лутфуллин - выдающийся башкирский художник, академик живописи, народный художник СССР. В своих произведениях он всю жизнь изображал родной и любимый им башкирский народ. Лутфуллин мыслил и философствовал о судьбе родного народа языком живописи. Он оставил по­сле себя много картин, десятки портретов и сотни рисунков. Им написаны пронзительно реалистич­ные, живописные портреты земляков, родных и близких, детей и старух, деятелей литературы и ис­кусства Башкирии. Писал много сюжетов из жизни башкирской деревни. Ахмат Фаткуллович уникален и тем, что после себя сумел оставить в искусстве республики свою, «лутфуллинскую» школу. Его ученики по аспирантуре, сегодня всем известные художники, члены творческой группы «Артыш», А. Мазитов, Д. Сулейманов, считают Лутфуллина своим учителем не только в искусстве, но и по жизни. Это официально. А о Лутфуллине как о человеке и художнике скажут нам несколько фрагментов из его писем его учителя, Б. Лалетина, о которых речь пойдет ниже. Эпистолярный жанр тогда был ещё жив и даже бодр в среде уфимской интеллигенции.

Сначала всё же надо уточнить, что Лутфуллин ровесник М. Назарова, А. Пантелеева, А. Бурзянцева, чуть моложе А. Кузнецова. Р. Нурмухамеметова, Б. Домашникова. Почти все они учились в училище искусств у педагогов П.М. Лебедева, А.Э. Тюлькина, Б. Ф. Лалетина. Многие из них даже после окончания училища еще долгие годы поддерживали контакты со своими учителями. Сохранились удивительно интересные и бесценные для понимания творчества Лутфуллина письма Лалетина, в которых чаще всего речь идет о внутреннем мире и самоощущении художника, о незаметных для простого зрителя пружинах творчества, о художественной форме и стиле произведениях ученика, о знакомых коллегах-художниках. Фрагменты из письма учителя говорят сами за себя:

«Натура - точка опоры, а не материал для картины. Углубляйтесь, очищайтесь от случайностей. Один совет: чаще ездите в деревню, как Антей, - помните, чтобы прикоснуться к родной земле! Со­вет: картины и этюды в деревне не пишите. У вас есть свой метод, стиль, почерк, потому делайте альбомные наброски, а потом в тиши мастерской филь­труйте, фильтруйте и ещё раз - фильтруйте!».

Ахмат Лутфуллин. Моление о дожде. 1994. Холст. Масло. Размеры: 139 Х 164.

А. Лутфуллин всегда любил рисовать с натуры, сохранилось множество его карандашных рисунков, очень «внимательных» к деталям и острых по мане­ре рисования, ему присущей.

В другом письме Лалетин пишет:

«Доминанта - магическая сила, концентриру­ющая всё импульсивное, сенсорное, чувственное в человеке, осмысленное, им осознанное, дорогое, близкое, помещающее всё это где-то глубоко и тайно в сознании. Сознание пишет доминанту -  очаг возбуждения мозга. Без постоянной пищи, доставляемой сознанию, доминанта захиреет, ум­рет, потухнет очаг, и человек превратится в ничто». Далее учитель продолжает: «Домашников обладает практически неосознанной доминантой. У Назарова - есть доминанта слепого фанатика, пытающегося связать средневековье с космическим мировоз­зрением сегодняшнего дня. Пантелеев не обладает доминантой, но его ум - быстрый, начитанный - постоянно ищет пути. Он пишет фреску на холсте, я восхищен - он фрескист, первооткрыватель! Его поиски многообещающи. Счастливы художники, которые от рождения обладают господствующей до­минантой».

В другом своём письме ученику учитель пишет: «Апперцепция - выразить в малом великое, в частном всеобщее, способность индивидуализировать, субъективизировать мир фактов и превращать этот мир в мир дум сознания - счастье для людей».

Ахмат Лутфуллин до 1976 года продолжал получать письма от своего учителя. «Борис Фёдорович Лалетин был человеком энциклопедических знаний. Он вдох­новлял нас на творческие поиски, очищал их своими беседами об искусстве», - так ответил мне на вопрос о временах их учёбы в училище, о педагогах однокурсник Лутфуллина, Михаил Алексеевич Назаров.

Ахмат Лутфуллин. Три женщины. 1969. Холст. Масло. Размеры: 142 Х 167.

«Вы - счастливец. Оглянитесь вокруг: одни хи- троумничают, другие модернизируют давно модер­низированное, третьи пытаются поразить техникой и т. д. и т. п.», - так писал Лалетин Ахмату Лутфуллину ещё в середине 70-х годов. Слова этого мудре­ца актуальны и сегодня. «Тяжело видеть уфимских «академистов», «импрессионистов», а также кон­цептуалистов и прочих. Необходима Вам большая аналитическая работа по созданию практической теории письма, и из этой многообразной цепи влия­ний надо вырвать (именно вырвать!) основное зве­но и на нем строить индивидуальности башкирской живописи».

Ахмат Лутфуллин был талантливым учеником. «Свою задачу в искусстве я понимаю просто: писать правду», - отвечал он своему учителю. А тот писал ему: «Жаркая любовь и жгучая ненависть - главные силы в творчестве художника. В портрете Вам себя искать не надо. Любовь водит Вашей кистью и соз­дает шедевры. А война? ...Приветствую замысел! Это не война, не драка, это глубже, значительнее, но это, как Вы сами понимаете, труднее и ответствен­нее...».

Здесь, надо полагать, речь шла о цикле картин о войне «Ожидание, 1941», «Прощание», которые, безусловно, являются одними из лучших произ­ведений всей башкирской живописи XX века. Ра­ботая над монументальными, крупноформатными произведениями в своей мастерской, Ахмат Лут­фуллин никогда не порывал с зауральской дерев­ней. «Здесь, в горных селениях, среди нетронутой природы, люди настоящие, не испорченные циви­лизацией городов. Земляки художника последова­тельны в поступках, живут традиционным укладом. Душевно открытые, со своеобразными этическими представлениями», - пишет Э. Попова в своей мо­нографии о творчестве Лутфуллина. Это то, что он ищет, и чего нет в официальном, насквозь идеоло­гизированном, неискреннем соцреализме. Ахмат Лутфуллин нашёл свой художественный стиль и по­черк, пройдя путь от увлечений импрессионизмом, русской иконой, как К. Петров-Водкин, произведе­ниями мексиканских художников (Ороско, Ривера), итальянскими неореалистами (Р. Гуттузо), отчасти опытом «кубизма». Опираясь на реальную жизнь родного народа, он сумел из этой цепочки мировой культуры «вырвать звено», по словам своего учите­ля Б.Ф. Лалетина, и, соединив это с башкирской ре­альностью, создал свою «доминанту» - башкирский неореализм. Удивительное явление на фоне офици­ального социалистического реализма! Пользуясь экспрессивной манерой письма, силуэтами темных и светлых тональных пятен, декоративными качествами цвета, жесткими ритмами рисующих линий, фактурным накладыванием матовой, лишенной всякой лакированности краски, Лутфуллин создал свои произведения в стиле, изобретённом им самим, - башкирского неореализма. Подобно кинорежис­сёру Федерико Феллини в кинематографе, рабо­тавшему в стиле итальянского неореализма. Возможно, поэтому Ахмат Лутфуллин любил повторять о персонажах своих произведений: «Мне кажется, каждый из них - мой родственник. И я для них свой, они от меня ничего не скрывают. Для меня они - высшие судьи, мнение их мне так же дорого, как и мнение моих товарищей по искусству».

Ахмат Лутфуллин. Ожидание. Холст. Масло.

Лутфуллин создал прекрасные, отражающие время, в котором он жил, произведения, глубокие по содержанию, но суровые по форме. Его картины - это своего рода послания будущим поколениям о единых для всех народов понятиях правды, добра, чести, долга, труда. Его произведения выходят далеко за узконациональные, башкирские рамки, при­зывают все, живущие на земле, народы к взаимоуважению и гуманности. Он мог бы сказать словами Б.Ф. Лалетина: «Отцы и дети смотрят в разные сто­роны. Дети видят восход, а старики закат, это раз­ные плоскости. Третья величина для согласия - му­дрость. Мудрость уничтожает разногласие сторон».

Мудрые картины Ахмата Лутфуллина заставляют зрителя думать, «проветривают мозги», призывают любить жизнь, какая она есть, и много трудиться, как делал это сам художник.

Текст: Георгий Калитов

Источник: Книга I «Любимые художники Башкирии», серия «Земляки». Наиль Махмутов.